«ПОДДЕРЖИВАТЬ ПРЕЗИДЕНТА НЕБЕЗОПАСНО»

считает писатель-фантаст Сергей НОРКА

«Президент напоминает интеллигента в коммунальной квартире, населенной хулиганами. Все время пытается объяснить им, что такое хорошо и что такое плохо. А использовать приемы дзюдо, которыми он прекрасно владеет, он не хочет»

— Сергей Константинович, какие изменения в политической реальности вы заметили за прошедший год? Что нас ждет в будущем?

— На сегодняшний день мы можем констатировать, во-первых, что идеологическая победа над коммунизмом, одержанная в 1991 году теми, кто присвоил себе право называться демократами, либералами и прочими, потерпела полное фиаско. Демократия по Ельцину в глазах общественности оказалась такой же мерзкой, как коммунизм по Суслову. Рыночная экономика — такой же неэффективной, как плановая. Десять лет мы ждем демократических ценностей, а их нет и в помине. В лучшем случае мы их видим на бумаге. А те немногие, которые мы имели при социализме, испарились. Десять лет мы ждем экономического подъема, а нет даже его признаков.

— Но правительство же официально объявляет об экономическом росте…

— Правительство может объявлять все что угодно. На то оно и правительство. Но нам, обывателям, не следует подобно правительству отождествлять временную стабилизацию экономической ситуации вследствие высоких цен на нефть с экономическим подъемом. Страны, где имеет место реальный экономический подъем, не зависят от экспорта сырья. Кстати, если вы возьмете доклады Л. И. Брежнева на съездах партии, то увидите, что экономический рост в СССР был процессом постоянным. Это во-первых. Во-вторых, после некоторого оживления политической активности, возникшей с приходом нового президента, общество вновь погрузилось в апатию. И, видимо, теперь уже надолго. Ярким свидетельством тому являются прошедшие недавно выборы в Московскую думу. Полагаю, и на выборах в Государственную думу, дабы они не сорвались, придется использовать принцип «мертвых душ».

— Как вы расцениваете тревогу, выражаемую рядом демократических политиков и СМИ относительно прихода во власть представителей спецслужб и так называемой питерской команды?

— Демократические политики — кто это? Березовский?

— Не только. Немцов, скажем, также утверждал, что это опасное явление.

— Когда вы слышите утверждения Немцова или Березовского о том, что что-то опасно, я рекомендую вам сразу же задать себе вопрос: «Опасно для кого?» Для нас, обывателей, я никакой опасности не вижу. Вся беда наших доморощенных либералов в том, что диалектику они учили не по Гегелю, а по Гайдару и Березовскому. И, создав причины какого-либо нежелательного для себя явления, они искренне обижаются на следствия. Скажем, усиление роли спецслужб было неизбежным после того, как вышеупомянутые либералы построили криминальное государство. Так устроен мир. Единство и борьба противоположностей. Одно без другого не существует. Так что усиление роли спецслужб — это прямое следствие псевдодемократических преобразований, начатых в 1992 году. Государство — это такой организм, который защищается, когда его загоняют в угол. Что касается прихода питерской команды, то это также вполне закономерное явление. И дело не в том, что президент призывает тех, кого он знает лично, хотя и это играет некоторую роль. Дело в том, что представители ельцинской плеяды высших чиновников настолько повязаны друг с другом, что в условиях этой связки невозможно осуществлять какие-либо преобразования, кроме тех, которые осуществлял Ельцин. Поэтому роль спецслужб и их представителей в государственных структурах будет неизбежно расти и в дальнейшем.

— Вы говорите о снижении политической активности населения. В чем, по-вашему, причина этого процесса?

— Гайдар как-то заявил, что хотел бы видеть российское общество в том же состоянии, что и скандинавское: спокойное, апатичное, пассивное. Результат достигнут. Только в Скандинавии население пребывает в состоянии апатии вследствие стабильной сытости. А в России — вследствие безысходности. Кстати, в таком же состоянии общество пребывало и при социализме. За период «демократии» на нас вылилось такое количество вранья, что доктор Геббельс и товарищи из почившего отдела пропаганды и агитации ЦК КПСС небось от зависти ворочаются в гробах. Но в соответствии с вышеупомянутыми диалектическими законами в этом явлении имеется не только минус, но и плюс. Скажем, европеец, слушая какого-либо политика или министра, должен ломать голову: где правда, а где ложь? Перед нами такая проблема не стоит. И когда вы слышите от правительства победные реляции об экономическом подъеме, рекомендую наведаться в регионы и посмотреть, как там живут. Впрочем, я не экономист и вполне допускаю, что подъем уровня жизни населения не связан с экономическим подъемом.

— Вы хотите сказать, что общественность никому не верит?

— Безусловно. По крайней мере все психически нормальные люди.

— А президенту?

— Провокационный вопрос. Скажу так. Население верит президенту, но уже сильно сомневается в том, что он в состоянии что-либо изменить. Поэтому следующие выборы президента в России могут сопровождаться некоторыми неожиданностями.

— Но ведь год был очень продуктивен. Одних новых законов было принято, наверное, больше, чем за весь срок пребывания у власти Ельцина.

— Это верно. Но какой от них толк? Как заставить их работать? У нас и при Брежневе были самые лучшие законы в мире. А идеология гласила, что «все на благо человека». Голый либерализм. А Конституция была на два порядка демократичнее, чем сейчас. Во всяком случае в плане прав человека. Только она не соблюдалась.

— А есть способы заставить их работать?

— Ну разумеется. Только президент не станет этого делать.

— Почему?

— Методы, которые он избрал для упорядочения механизма управления государством, в конкретной данной ситуации работать не будут. Президент напоминает интеллигента в коммунальной квартире, населенной хулиганами. Все время пытается объяснить им, что такое хорошо и что такое плохо. А использовать приемы дзюдо, которыми он прекрасно владеет, он не хочет. Но хулиганов невозможно заставить соблюдать правила общежития путем убеждения. Другими словами, как некогда президент Горбачев пытался построить социализм с человеческим лицом, так сейчас президент Путин пытается придать человеческое лицо российскому капитализму. А человеческое лицо не зависит от способа производства. Это категория нравственная, но никак не экономическая и не политическая. А о нравственном содержании российской демократии, надеюсь, вам говорить не надо.

— Вы предлагаете пустить в ход репрессии?

— Ну если вы строгое соблюдение закона и равенство перед ним всех членов общества считаете репрессиями, то вы сторонник демократии по Березовскому.

— А что это за демократия?

— Борис Абрамович недавно объявил, что демократия — это преобладание личности над государством. Он, правда, не уточнил, каких личностей. Но, думаю, их все и так хорошо знают. Как и то, во что эта «демократия» выливается для страны. В этом плане, если вы хотите правильно оценивать перспективы развития ситуации в России, то вам необходимо сделать четкое разграничение: мы и они. И они никогда не смирятся с тем, чтобы мы пользовались одними правами с ними. Кстати, этот принцип действовал и при социализме. Там тоже были мы и были они. И никакие репрессии здесь не помогут. Репрессии — это анахронизм. Необходимы новые методы. Современные.

— А они существуют?

— Разумеется.

— Как вы все же оцениваете деятельность президента?

— Позитивно.

— В чем позитив?

— Главный позитив в том, что при Ельцине общество и государство были беззащитны от крупного капитала, от олигархов. Сейчас же в лице президента и части его команды появилось некоторое подобие социально-экономической защиты населения от «шакалов» большого бизнеса. Термин «акулы» к российским капиталистам применен быть не может. Надеюсь, эта тенденция будет развиваться.

— Вы критикуете либеральные реформы. Но между тем они продолжаются. И, по заявлению лидеров СПС, продолжаются по Гайдару.

— Если это действительно так, то это прекрасно. Только в реформах по Гайдару заключено спасение государства, так как только они могут создать то, что коммунисты называют революционной ситуацией. И только в этом случае, дабы не допустить ее перерастания в революцию, власть будет вынуждена повернуться лицом к обществу и сделать что-то реальное для населения. Жаль, что Гайдару не дали довести его мероприятия до конца. Если бы это случилось, то у нас уже давно произошел бы полный крах, пришли бы новые люди, которые были бы вынуждены вследствие сложившейся ситуации действовать в единственно правильном направлении. И действовать решительно.

— В последнее время в стране, можно сказать, началась борьба с коррупцией. Какие перспективы в этом направлении вы видите?

— Нулевые.

— Почему?

— Для того чтобы бороться с каким-либо социальным явлением, необходимо осмыслить его сущность. В СССР коррупция являлась преступлением. В нынешней России это не преступление, но важнейший элемент системы управления. Уберите коррупцию, и остановится целый ряд необходимых для экономики процессов. Что касается борьбы, то вы можете выявить и пересажать всех коррупционеров, а тем, кто придет на их место, назначить зарплаты, как главе РАО ЕЭС, но проблему коррупции не решите.

— Вы хотите сказать, что ее невозможно решить?

— Возможно. Нужно только сменить систему управления. То есть провести комплекс мероприятий, куда бы входило и полное отделение частных структур от операций с бюджетными средствами, и введение прозрачности в деятельность всех государственных структур, и многое другое, но главное — устранить фактическую законность коррупции. И двойные стандарты. Если в СМИ, скажем, попадает информация об аферах госслужащих, то это должно считаться ЧП. Реакция власти должна быть незамедлительна, и эту информацию должно либо опровергать, либо принимать соответствующие меры. У нас же реакции власти на подобные вещи, как правило, не наблюдается. Недавно в одной из телепрограмм сообщили, что в Южную Корею были проданы два российских авианосца по цене около трех миллионов долларов. Сумму «отката» можно просчитать. Это десятки миллионов. Но не это главное. Депутат Госдумы зачитал перечень секретного военного оборудования, которое ушло на этих авианосцах. А это уже настоящая государственная измена. И прокуратура закрыла уголовное дело, так как не сумела найти виновных. Знаете что было бы в данной ситуации в стране с реальной демократией? Группа адмиралов во главе с главкомом попала бы под суд военного трибунала и составила бы компанию Пасько, который оперировал государственными секретами, публикуемыми в прессе. Можно ли после этого серьезно говорить о демократии или борьбе с коррупцией? Кроме того, необходимо, чтобы каждый чиновник нес ответственность за принятие решений, тормозящих течение экономических процессов. Не только в макро-, но и в микромасштабах. Отсюда и вывод о том, что коррупция — это элемент системы управления.

— Словом, в развитии внутренней ситуации вы не видите позитивных изменений?

— За исключением временной стабилизации экономики и роста пассивности населения, которая также является формой стабильности, не вижу.

Вся ситуация в мире сильно изменилась в худшую сторону. В том числе и международное положение нашей страны.

— Вы имеете в виду возрастание опасности международного терроризма?

— Я имею в виду переход американской экспансии из агрессивно-политической в агрессивно-военную фазу. Если до прихода «ястребов» в Белый дом новый порядок насаждался экономическими и политическими средствами, то теперь военными. А учитывая тот факт, что интеллектуальный и нравственный уровень нынешней американской администрации на несколько порядков ниже, а степень так называемой «отмороженности» выше, чем у предыдущей, можно сказать, что опасность возрастает стремительно. Америка была, есть и останется нашим врагом. Глубокое заблуждение считать, что наша вражда базировалась на идеологии. Америка никогда не смирится с положением равенства в международной политике. И не только в отношении России, но и в отношении любой другой страны. Если какая-либо страна не примет статус американского сателлита, она будет рассматриваться как враг. В противном случае Америка начнет постепенно терять свой нынешний статус сверхдержавы со всеми вытекающими отсюда экономическими последствиями. Кстати, эту точку зрения относительно американской внешней политики разделяет и ряд трезвомыслящих аналитиков в Европе. Еще несколько лет назад в мире существовали по меньшей мере три очага сопротивления американской экспансии. Сербия, Ливия и Ирак. Сейчас, по сути дела, только Ирак. И нет сомнений, что американцы в ближайшее время приступят к ликвидации этого очага самыми циничными военными методами, не считаясь с нормами международного права.

— И каков же будет сценарий?

— Стандартный. Как в Югославии. Сначала они подвергнут Ирак бомбардировкам, затем начнут широкомасштабные поставки оружия курдским террористам на севере Ирака и инициируют их выступление против законного правительства, после чего могут предпринять вторжение с юга силами НАТО. При полном игнорировании мнения Совета Безопасности ООН и мировой общественности. В рамках всех этих, уже имевших место и будущих событий налет на Нью-Йорк 11 сентября напоминает налет на радиостанцию в Глейвице в 1939 году, после чего германские войска вторглись в Польшу. Только сейчас нет силы, способной противостоять новому агрессору. За исключением международного терроризма.

— Вы считаете международный терроризм позитивным явлением?

— Ни в коем случае. Я считаю его самым мерзким порождением американской политики экспансии. Все та же причинно-следственная связь. Но я не исключаю, что к событиям 11 сентября международный терроризм имеет весьма отдаленное отношение. А уж доказательства виновности Бин Ладена вообще шиты белыми нитками.

— Что вы имеете в виду?

— Судите сами. Кто выиграл в результате этих событий? Рейтинг Буша, который непонятно — выиграл или проиграл выборы, подскочил до небес. Американские войска уже дислоцируются на территории бывшего СССР, американский ВПК получил массу дополнительных заказов вследствие боевых действий в Афганистане. Все страны Европы и Азии присягнули в верности США в форме антитеррористической коалиции. А главное — это то, что о Совете Безопасности все разом забыли и теперь критерием международного права является решение администрации США. Кого, когда и за что бомбить, теперь решают в Вашингтоне. Всевластие американцев безгранично, и это наводит на некоторые размышления. Не сидят ли эти международные террористы в Лэнгли? Есть еще масса косвенных признаков. Скажем, какой нормальный человек может поверить в то, что трое—пятеро террористов, вооруженных ножами для резки бумаги, могут захватить лайнер, среди пассажиров которого несколько десятков здоровых мужиков, не считая экипажа. Это значит, что кроме ножей у них было еще кое-что. И сразу же вопрос: как они это кое-что могли пронести на борт?

— Вы обвиняете администрацию США в организации террористического акта?

— Во-первых, я никого не обвиняю. Я просто называю вам признаки, которые учитывает даже самый малограмотный аналитик. Во-вторых, как свидетельствует история, спецслужбы частенько действуют, не ставя в известность правительство своей страны. ЦРУ не исключение. В Америке был даже некий прокурор Гаррисон, который утверждал, что ЦРУ причастно к убийству Кеннеди. Но в целом все это закономерно, и США пожали то, что посеяли. Уверен, что в будущем они пожнут еще более богатый урожай.

— В ваших словах звучит какое-то удовлетворение происшедшим.

— Вы правильно меня поняли. Я всегда удовлетворен, когда вижу четкую причинно-следственную связь.

— Но ведь погибло несколько тысяч невинных людей!

— Повторяю. Я всегда удовлетворен, когда причина порождает следствие. Кстати, вы знаете, что за день 11 сентября? Это День всех сербских святых. Американские летчики, бомбившие мирные города православной Сербии в православное Рождество, писали на бомбах «Merry Christmas». Этот цинизм попахивает сатанизмом. И 85% американцев все это одобряли. Так же, как сейчас две трети американцев одобряют боевые действия против Ирака. Единственное, что я могу сказать: «Прости их, Господи, бо не ведают оне, что творят». Правда, как христианин, я вовсе не уверен, что Господь внемлет моей молитве.

— Так вы считаете, что нынешнее сближение с Америкой — это ошибка президента?

— Я не вижу реального сближения. Это раз. Кроме того, надеюсь, что президент играет сложную игру. Это два. А учитывая тот факт, что интеллектуальный уровень нынешнего российского президента на несколько порядков выше, нежели оный нынешнего американского, можно допустить определенную дозу оптимизма.

— Последний вопрос. Чего бы вы пожелали в нынешней ситуации нашей газете?

— Я пожелал бы вам выжить и не потерять лицо.

— Вы считаете, что опасность «не выжить» существует?

— Безусловно. Вы слишком активно поддерживали президента с первого же дня. Это не так безопасно, как кажется.

Беседовал Виктор ПИРОГОВ